Есть профессии, о которых очень трудно говорить с точки зрения теории. Вся их суть - экспромт. Это не значит, что эти профессии не требуют образования, навыков, опыта, в конце концов. Требуют, очень даже требуют. Но образование и опыт для людей, занимающихся творчеством, не более, чем базис, нечто само собой разумеющееся. Главное - умение оторваться от этого базиса, увидеть и выразить то, что для других осталось скрытым. Все профессии, имеющие отношение к рекламе, из этого ряда, но, пожалуй, в профессии фотографа это качество раскрывается наиболее полно.
Поэтому, когда нам захотелось на страницах журнала рассказать о работе рекламного фотографа, мы решили не пускаться в теоретические рассуждения и не пугать читателя тонкостями работы с техникой. Мы просто попросили одного из самых известных российских рекламных фотографов Юрия Желудева рассказать нам о нескольких наиболее запомнившихся ему съемках.
Самая необычная покупка
В 1996 году Андрей Макаревич предложил мне сделать фотографию для обложки компакт-диска «Машины времени». Альбом назывался «Отрываясь», и по замыслу его создателей на обложке должен был быть изображен перетершийся канат. До этого заказа я и не подозревал, каким дефицитом являются корабельные канаты. Конечно, их кто-то делает и, вероятно, где-то продают, но найти место, где бы я смог канат купить, я был не в состоянии. В поисках каната я поехал на Речной вокзал, но найденные там образцы никуда не годились - были стары, грязны и совершенно нефотогеничны.
В расстроенных чувствах я отбыл в командировку в Голландию, решив продолжить поиски каната по возвращении. Однако мои голландские знакомые уверили меня, что в Голландии канат купить вполне возможно. Если существует магазин воздушных змеев, то уж магазин корабельных канатов - вещь настолько же обыденная, как в Москве пивной ларек. И правда, такой магазин нашелся, специализированный магазин по продаже корабельных канатов.
Я выбрал канат. Хозяин магазина вытащил специальные ножницы и любезно поинтересовался, какой длины канат мне нужен. Я подумал и ответил: «Метр». Хозяин выпал в осадок. Наверное, он подумал, что я ненормальный. Или самоубийца-оригинал, решивший покончить жизнь на корабельном канате. Сопровождавший меня голландец принялся торопливо объяснять, что я фотограф из России и канат мне нужен для съемок. При слове «Россия» хозяин магазина совершенно успокоился и отрезал мне один метр каната. Этот канат оказался настоящей находкой. Я до сих пор его активно эксплуатирую.
Самая убыточная съемка
Делал я рекламу американских средств по уходу за автомобилем. Ничего сложного - девушка улыбается на фоне стойки с этими самыми средствами. Бюджет съемки был достаточно вместительный - я туда «вместил» не только свою любимую модель Ирину Григорьеву, но еще и стилиста с ассистентом. Отснял. Все нормально. Стал проявлять - пленка вся черная. Оказывается, во время съемки забарахлил объектив. Естественно, я заплатил всем - и модели, и стилисту, и всем остальным. Они же, в конце концов, не виноваты, что у меня проблемы с техникой.
Ладно. Надо переснять - переснимем. Ирина Григорьева уехала, я позвал другую модель. Пришла модель, стилист ее накрасил, я проверил объектив. Сняли один кадр, вдруг модель пошатнулась и обрушила стоящую за ее спиной стойку со всеми этими автомобильными красками. Краски разлились и забрызгали стену, служившую фоном. Мы полтора часа убирали студию, но стену отмыть было невозможно - очень уж краска качественная. Я молился только об одном, - чтобы тот единственный кадр, который мы сумели отснять, получился.
Слава Богу, кадр был удачный. Полученный мною гонорар практически весь ушел на оплату двух моделей и двух стилистов. Так что перекрашивать стены в студии мне пришлось уже за свой счет.
Самая изматывающая съемка
Есть в нашей профессии люди, обладающие особым талантом, - они умеют делать натюрморты. Так выкладывают разнообразные продукты, что слюнки текут. И делают это очень быстро - раз-раз, и уже можно снимать. Я таким талантом не обладаю. Поэтому, когда мне нужно снять натюрморт, я обычно приглашаю такого специалиста.
Но иногда мне приходится «выкладывать» продукты самому. Как, например, в том случае, когда я делал фотографии для рекламы ресторана «Эльдорадо». В течение нескольких часов я составлял на полу композицию размером 2,5 м на 60 см. Больше всего я боялся, как бы все это великолепие не потекло, - натюрморт состоял из рыб, креветок и других даров моря. Разложил. Вроде, неплохо. Только вся эта сцена не лезет ни в один объектив. Ладно, притащил стол, на него поставил стул. Залез (больше всего боялся, что сейчас рухну вместе с фотоаппаратом на это великолепие), сфотографировал. Пока раскладывал, примеривался, снимал - весь день прошел, а устал так, как будто я всех этих рыб и креветок своими руками вылавливал из моря.
Через некоторое время поступает новый заказ. Снова реклама «Эльдорадо». На этот раз дело совсем простое - парочка любезничает за столиком в ресторане. Ведерко со льдом, флирт, то да се. Стал снимать. И опять съемка чуть ли не на сутки. То девушка не так улыбается, то парень смотрит на нее без должной страсти. Сделал более ста кадров. Думаю, уж что-нибудь из снятого заказчику наверняка понравится. Не тут-то было! Через некоторое время показывают мне готовую рекламу. Смотрю и глазам не верю: на иллюстрации девушка из одного кадра, молодой человек из другого, а ведерко со льдом из третьего. Нет в мире совершенства.
Самая страшная съемка № 1
Умирать буду, не забуду, как я снимал казино «Кристалл». Им нужен был, что называется «кадр сверху». Так, чтобы было видно не только все казино от крыши до тротуара, но и часть окрестных улиц - для точного обозначения месторасположения. Подогнали машину с «вышкой». Мы с арт-директором агентства «Идальго-имидж» Андреем Кожановым, не чуя ничего недоброго, залезли на эту самую вышку. Нас начали поднимать.
Дело было вечером. Высота вышки - 26 метров (это, примерно, девятый этаж). Через некоторое время нам стало очень страшно. Вокруг было черное небо, с такой высоты даже машины были не видны. Но самое ужасное было не это - дул сильный ветер, и вышка раскачивалась. Такого ужаса я не испытывал никогда. Хотелось только одного - снова оказаться на земле. Ничего не соображая, я закончил съемку. И нас начали спускать. Это было самое страшное, потому что к качке прибавилась вибрация машины. Оглянувшись, я увидел, что Андрей Кожанов вцепился обеими руками в поручень. Вибрация и качка все усиливались. Я понял, что еще немного, и меня с вышки просто сдует. Я-то из-за камеры схватиться за поручни не мог. Поэтому, не долго думая, я прижал камеру к груди и встал на четвереньки. В такой унизительной позе и был доставлен на землю. Кадр, конечно, получился очень эффектный, но я на него смотреть не очень люблю - все кажется, что ветер в ушах свистит.
Самая страшная съемка № 2
Это, видимо, какая-то судьба у нас с Андреем Кожановым - работать в экстремальных условиях. Фотографии для рекламы ресторана «Луксор» было решено делать в настоящих пещерах.
Для съемки выбрали заброшенную каменоломню под Москвой, договорились с диггерами, что они нам помогут подобрать подходящее место. Приехали. Надо лезть в пещеру. А я вижу этот лаз - и мне становится дурно. Я сам человек не худенький, а лаз до того узкий... В общем, застрял.
Кое-как меня протолкнули, но все мое пребывание в пещере я думал только об одном: смогут ли меня вытолкнуть обратно. Ползли, как мне тогда показалось, очень долго - то по вертикали, то по горизонтали. Путь освещали факелами и фонариками. Диггеры - наши проводники - хотели показать нам как можно больше интересных мест, не каждый же день заползают в такие места фотографы. А мы с Андреем Кожановым просто стеснялись сказать, что только и мечтаем, как бы поскорее оттуда выбраться.
Большая проблема состояла еще и в том, что в пещеры не пролезло профессиональное оборудование, так необходимое в тех условиях, поэтому мне пришлось снимать с помощью маленьких вспышечек и тому подобной ерунды. Слава Богу, догадались захватить по второму комплекту одежды - пока лезли, покрылись ровным слоем глины и песка.
Когда выбрались на свет божий, нашему счастью не было границ. Я обещал себе, что больше никогда никуда не полезу. Невозможно описать охвативший меня ужас, когда через несколько дней ассистент засветил половину «пещерной» пленки.
Несколько дней мы с Андреем Кожановым ожидали решения заказчика - устроят ли его уцелевшие кадры, или придется лезть снова. Фотографии подошли. О пещере можно было, наконец, забыть.
Самая необыкновенная модель
В самом процессе съемки есть, очевидно, что-то очищающее. Многие люди в сложные периоды жизни идут не к психологу, а к фотографу. Может быть, они верят, что все их беды останутся на изображениях? Что-то в этом есть загадочное.
Один раз меня познакомили с несчастной девушкой. Все у нее в жизни как-то не складывалось: муж не очень хорошо себя вел, денег не было, внешность тоже не радовала. И она решила изменить свою судьбу, став фотомоделью.
Я к этому отнесся скептически - не видел, честно говоря, в ней никаких данных для этой профессии. Но жалко ее стало, и я согласился попробовать.
Надо заметить, что за изменение своей жизни эта девушка взялась серьезно, кроме меня она еще обратилась к батюшке. Конечно, советы мы ей давали разные. Я предлагал расслабиться и подумать о себе, батюшка, естественно, нечто противоположное.
Может, все это кому-то покажется смешным, но такая психотерапия - съемки в обнаженном виде и параллельные посещения церкви дали неожиданный результат. Ее фотографии, к моему глубочайшему изумлению, так понравились одному из заказчиков, что он их выкупил для своей рекламы.
И личная жизнь у этой девушки наладилась - как только она стала обращать на выкрутасы своего супруга меньше внимания, он сразу угомонился и даже предложил ей завести ребенка. В общем, семья была спасена.
Так что у профессии рекламного фотографа есть много общего с профессией психоаналитика.
Комментарий
Новое сообщение